Лихолетие 90-х

Среда, 15.05.2024

≪Первые дни обороны Дома Советов, — пишет В. И. Анпилов, — можно назвать вялотекущими. Днем, особенно после рабочего дня, сюда стекались огромные толпы людей... практически беспрерывно шел митинг, оглашались телеграммы поддержки Верховного Совета с мест, выступали депутаты, политики отталкивали друг друга локтями от микрофона, стараясь выступить первыми≫.Начала превращаться в митинг и сессия Верховного Совета.

≪Ничего интересного на сессии нет, — констатировал 23-го Р. И. Хасбулатов. — Нужные решения приняты. Сейчас необходима оргработа. А депутаты хотят выступать≫.

Когда сессия возобновила свою работу, стало известно, что воспользовавшись ≪указом≫ ≪О социальных гарантиях≫, ушли депутаты Е. А. Амбарцумов, С. А. Ковалев, А. П. Починок,Н. Т. Рябов и С. В. Степашин и др.

От депутатских мандатов отказалось ≪большинство председателей комитетов Верховного Совета≫. ≪...В моем парламентском комитете по международным делам, — пишет И. И. Андронов, — дезертировали из "Белого дома" три четверти членов комитета≫.

Н. Т. Рябов сразу же был назначен председателем Центральной избирательной комиссии, С. В. Степашин — заместителем министра безопасности. Заместителем  министра, а потом и министром стал А. П. Починок. Е. А. Амбарцумов, возглавлявший до этого Комитет по международным делам, пишет И. И. Андронов, ≪прибыльно променял депутатство на пост... посла≫. ≪Евгений Кожокин получил... кресло заместителя министра, а затем директора Института стратегических исследований. Бывший скромный правовед Алексей  Сурков превратился... в главу кремлевской спецкомиссии  по раздаче  материальных благ таким, как он, перебежчикам из Белого дома≫.

К 20.00 стало известно, что ≪все районные Советы  г. Москвы заявили о непризнании Указа № 1400≫. Р. И. Хасбулатов сразу же поручил В. А. Агафонову и Ю. М. Воронину: ≪создать "центр сопротивления" г.Москвы≫, ≪ввести туда всех председателей этих райсоветов≫ и предложить им вывести москвичей на улицы города в поддержку парламента, подключив к этому оппозиционные партии, ≪комитеты в защиту Конституции и демократии≫, ≪профсоюзы предприятий госсектора≫, директоров предприятий, прежде всего оборонных.

В тот же день, 23 сентября, А. В. Руцкой выступил с обращением ≪К гражданам России!≫ и призвал ≪всех граждан, армию, правоохранительные органы России к Всероссийской забастовке в защиту конституции и закона≫.  K этому же времени относится обращение Президиума Верховного Совета ≪К трудовым коллективам России≫.

Между тем, с утра 23 сентября стали распространяться слухи, будто бы сторонники парламента готовятся к нападению на Генеральный штаб и Министерство обороны. К вечеру Управление по информации и печати Министерства обороны России даже распространило специальную ≪информацию≫, что ему известно о подготовке подобного нападения, a вечером неожиданно появилось известие о нападении на штаб-квартиру Объединенных вооруженных сил СНГ, по адресу: Ленинградский проспект, д. 41.

Bосемь человек, вооруженных автоматами, oбезоружили солдат, несущих дежурство. По тревоге на помощь штабу был выслан ОМОН, который вскоре заставил боевиков бежать из здания. Во время перестрелки погибли двое: капитан милиции Свириденко и совсем случайный человек, шестидесятилетняя
женщина из жилого дома напротив, которая, услышав выстрелы, подошла к окну.

Одним из первых на место происшествия прибыл корреспондент ≪Известий≫ Николай Бурбыга. Он появился там в тот момент, когда ≪несколько милиционеров≫ еще ≪собирали гильзы, густо устилавшие асфальт вблизи контрольно-пропускного пункта≫. Bот что поведал ему комендант охраны  штаба полковник Василий Кравчук: ≪...приблизительно 8—10 человек, вооруженных автоматами, подъехали на легковых автомашинах к контрольно-пропускному пункту. Выскочив из машин, они открыли беспорядочную стрельбу внутрь помещения, в котором находилось трое солдат... У двоих солдат нападавшим удалось отобрать пистолеты, третий успел выскочить из помещения≫.

Этим третьим Н. Бурбыге был представлен рядовой Сергей Гуньков (на самом деле Ганькин), который дал следующие показания:

≪Я посмотрел в окно и увидел несколько людей с автоматами,которые быстрым шагом приближались к КПП. Особенно хорошо запомнились двое: они были в кожаных куртках. У одного на голове — офицерская пилотка с кокардой. Я успел закрыть дверь. Они подбежали, выбили стекло и начали стрелять. Потом через разбитое стекло открыли дверную задвижку и ворвались внутрь помещения. Я сразу выскочил на улицу...

Несколько человек начали стрелять в милиционера, который бросился нам на помощь, а несколько побежали по аллее к зданию штаба. Мимо КПП в это время проходил капитан милиции из 109-го отделения милиции. Услышав выстрелы и увидев группу вооруженных автоматами людей, он бросился на помощь солдатам и был расстрелян очередью из автомата. Еще один милиционер на патрульно-постовой машине проезжал мимо и услышал выстрелы. На него тоже был обрушен шквал огня... тем не менее лейтенант милиции отделался легким ранением. Прорвавшиеся на территорию нападавшие yстремились к зданию штаба, но нарвались на подвижной патруль, который вступил с ними в перестрелку, после чего нападавшие бежали≫.

На следующий день, 24 сентября, в 11.00 началась пресс-конференция, в которой приняли участие мэр Москвы  Ю. М. Лужков, начальник ГУВД Москвы генерал В. И. Панкратов, начальник московского управления Министерства безопасности  Е. Савостьянов. По другим данным, в этой же
пресс-конференции принимали участие управляющий делами мэрии В. Шахновский и прокурор Москвы Г. Пономарев. В тот же день в Министерстве обороны провел пресс-конференцию К. И. Кобец. И известен также письменный рапорт К. И. Кобеца, касающийся этого же инцидента. Специальное заявление по этому вопросу обнародовало правительство.

Как заявил К. И. Кобец, ≪...около 20.00 в районе штаба было замечено скопление двух групп людей примерно по 50 человек каждая), приехавших на двух автобусах≫. ≪Так как сил у военных было немного, а офицеры и генералы штаба ОВС СНГуже ушли домой, Кобец обратился к Юрию Лужкову с просьбой выделить силы для обеспечения охраны, чтобы не привлекать войсковые подразделения≫.

В письменном рапорте К. И. Кобеца говорится: ≪Охрана объекта была усилена нарядом ОМОНа, а также подразделениями Министерства Обороны РФ и московского гарнизона≫. 

≪В 20.50 был зафиксирован  вывоз боеприпасов неизвестными лицами с сопредельного со штабом завода им. Ильюшина... Патроны раздавались боевикам. В 21.10 передовая группа боевиков, — по словам Кобеца —ворвалась на территорию штаба, наскочила на патрульную машину милиции и, когда те попробовали разобраться, что к чему, был открыт огонь на поражение. Один милиционер — капитан Свириденко — погиб, другой был ранен в голову≫.

Дирекция завода им. Илюшина опровергла информацию о хищении боеприпасов. Поэтому, как обратил внимание А. В. Руцкой, в письменном
докладе К. И. Кобеца данный факт уже не фигурировал .

Тот, кто бывал на Ленинградском проспекте, знает, что здание штаба ОВС СНГ окружено высоким металлическим забором  с такими же высокими воротами. Поэтому никакие милицейские машины патрулировать на территории штаба не могут.

Из заявления К. И. Кобеца получается, что столкновение с патрульной машиной произошло ≪на территории штаба≫, то есть после того, как нападавшие ≪ворвались≫ сюда через КПП.

Между тем рядовой Гуньков утверждал, что убитый капитан милиции проходил мимо КПП с внешней стороны, где и проезжала патрульная машина.

≪В это же время, — как утверждал К. И. Кобец, — вторая группа боевиков начала штурмовать пост у центрального входа в штаб. Четырех солдат, стреляя из автоматов поверх голов, нападавшие уложили на пол и пробились к входу в штаб. Завязалась перестрелка с патрулем милиции. Однако в это время прибыл ОМОН, и боевики на автобусах спешно уехали≫.

Допустим, что все это было так. Но тогда следует поставить под сомнение свидетельство рядового Гунькова, по утверждению которого перестрелка произошла на КПП, а к зданию штаба нападавшие пройти не смогли, так как нарвались на подвижной воинский патруль и вынуждены были бежать.

Непонятно и другое: если ОМОН прибыл тогда, когда ≪боевики ≫ уже ворвались в здание штаба, как им удалось без потерь вырваться оттуда и без всяких осложнений уехать?

Нетрудно понять, что версия генерала К. И. Кобеца находится в противоречии не только с версией, предложенной Н. Бурбыгой, но и с самой элементарной логикой. Но тогда получается, что сделанное утром 24 сентября официальное заявление Министерства обороны по поводу инцидента на Ленинградском проспекте — примитивная дезинформация. Такой же характер имеют и другие официальные сведения об этом событии. Если одни СМИ вечером 23-го утверждали, что нападение на штаб ОВС СНГ — дело рук Союза офицеров, другие сообщали, что ≪нападение на штаб Объединенных сил СНГ на Ленинградском проспекте≫ совершили ≪боевики отрядов самообороны, организованных В. Анпиловым≫, что уже есть задержанные, среди которых был назван ≪известный член "Трудовой Москвы" Сергей Беляев≫.

Hа пресс-конференции В. И. Панкратов назвал фамилии четверых задержанных: С. Беляев, М. Калентов, Б. Курзанов и А. Медведев. Причем о С. Беляеве было сказано: ≪Именно он отдал приказ стрелять≫.

≪Московский комсомолец≫ со ссылкой на Ю. М. Лужкова тоже назвал четыре фамилии задержанных на месте: Беляев, Колендов, Константинов и Курдалов, уточнив при этом: ≪Один из захваченных сообщил, что приказ о захвате Центра получил от руководителя десятки Сергея Беляева. Другой сообщил, что приказ получил от командира Союза офицеров Терехова≫.

Публикация этой статьи на страницах ≪Московского комсомольца≫ сопровождалась фотографиями двух задержанных, один из которых был в офицерской пилотке, что полностью соответствует показаниям ≪рядового Гунькова≫.

24-го корреспонденты ≪Известий≫ встретились с прокурором Москвы Г. Пономаревым и его заместителем Ю. Смирновым. Ю. Смирнов заявил, что точное число ≪нападавших ≫ неизвестно. Их могло быть от 8 до 10. Поверх камуфляжной формы у некоторых были гражданские куртки. Приехали ≪нападавшие≫ на автомашине с брезентовым верхом,при себе имели автоматы Калашникова.

Г. Пономарев подтвердил, что задержано 9 человек, но уточнил: пока ≪неясно, кто эти люди: участники нападения, свидетели, случайные прохожие≫.

Очевидно, если бы упомянутых девять человек задержали в момент нападения, да еще с автоматами, то перед прокуратурой не возникал бы вопрос: кто это — участники нападения или ≪случайные прохожие≫? Если же он возник, то только потому, что названных лиц задержали после нападения, причем без оружия. Прошло несколько дней, и они были освобождены, в том числе и ≪отдавший приказ стрелять≫ Сергей Беляев. Следовательно, все, что об их причастности к нападению на штаб ОВС СНГ утверждали мэр столицы Ю. М. Лужков, начальник ГУВД Москвы В. И. Панкратов и заместитель прокурора города Ю. Смирнов, а вслед за ним повторяли прокремлевские средства массовой информации, грубая дезинформация.

Что же касается С. Терехова, то, выйдя из тюрьмы, он дал газете ≪Гласность≫ интервью, в котором изложил следующую версию.

Еще 22-го ему стало известно ≪о подготовке грандиозной провокации с целью сорвать съезд≫ народных депутатов. По сценарию провокации предполагалось ≪убийство нескольких милиционеров≫, после чего внедренные в ряды сторонников парламента участники этой операции должны были открыть огонь, ворваться в ≪Белый дом≫ и ≪ликвидировать≫ некоторых его руководителей.

≪Вечером≫ 23-го стало известно, что ≪провокация у Дома Советов готовится на 21, максимум на 22 часа≫. ≪Решение, — заявил С. Терехов, — пришлось принимать буквально в считанные минуты≫. Недолго думая, он решил отвлечь внимание Кремля от Белого дома и организовать митинг у штаба ОВС СНГ. ≪Мы просто хотели на территории штаба собрать поддерживающих нас москвичей, провести там митинг, выставить пикеты.

Пока бы ельцинисты разбирались, что, как,почему... открывался съезд≫. Однако когда возглавляемые С. Н. Тереховым сторонники парламента прибыли на Ленинградский проспект, один из них выстрелом из автомата убил подошедшего к ним милиционера. Убил несмотря на то, что С. Н. Терехов приказал ему не стрелять. 8 июня 2006 г Терехов заявил, что цель операции заключалась не в организации митинга, а в установлении контроля над штабом ОВС СНГ. Подобная идея появилась осле неудачной поездки в Кунцево.

Как явствует из материалов следствия, на следующий день к 15.00 подготовка этой операции уже велась. Для участия в ней С. Н. Терехов собрал около 70 человек. Все они должны были разбиться на небольшие группы по 5—6 человек и к 21.00  ≪своим ходом≫ добраться до Штаба ОВС CHГ. Делалось это открыто.

С. Н. Терехов отправился к Штабу ОВС СНГ на автомашине ≪ЕРАЗ-7628≫ ≪с группой лиц в количестве 7 человек, из которых трое, в том числе и он, были вооружены автоматами АКС-74У. Кроме него, в следственном деле упоминаются фамилии еще четырех человек: Анатолий Имаев, Медведев,

Слава Садеков, Ю. Т. Усманалиев. Двое  игурировали только под именами: ≪Игорь≫, ≪Сергей≫. По свидетельству С. Н. Терехова, их машина остановилась ≪на расстоянии около 100 метров от здания КПП-1≫ Штаба ОВС СНГ.

Вот как этот эпизод отразился в сообщении Интерфакса: ≪23 сентября в 20.50 на территории бензоколонки (Ленинградский проспект, д. 43) участковый инспектор 109 отделения милиции и младший оперуполномоченный угрозыска того же отделения в ходе обычных профилактических мер подошли к автомашине УАЗ и были внезапно обстреляны из автомата находившимися там лицами в камуфлированной форме. Участковый инспектор получил огнестрельное ранение и скончался на месте — после этого нападавшие, а их было около 10 человек, выскочили из машины, нанесли оперуполномоченному тяжелым предметом удар по голове, забрали его личное оружие и скрылись≫ .≪Далее, — говорится в сообщении Интерфакса, — предположительно те же лица, подойдя к расположенному рядом КПП штаб-квартиры Главного командования ОВС СНГ, произвели выстрелы вверх из автомата, разоружили двух военнослужащих и, отобрав у них пистолеты, проникли на территорию штаб-квартиры≫.

Bот что показал С. Н. Терехов на следствии. Когда их машина остановилась и они стали выходить из нее, к ним подошли сотрудники ОВД МО ≪Хорошевский≫ капитан милиции В. В. Свириденко и сержант милиции Г В. Александров. Они предложили предъявить документы, а также предоставить для досмотра машину. Понимая, что это ≪может повлечь за собой срыв запланированного проникновения на территорию Штаба≫, С. Н. Терехов приказал схватить милиционеров. В. В. Свириденко удалось вырваться. Тогда ≪один из членов группы по имени "Игорь", вопреки команде С. Н. Терехова "Не стрелять" открыл прицельный огонь из автомата≫ и смертельно ранил капитана милиции.

28 сентября один из членов Союза офицеров, не назвавший своего имени, в беседе с журналистом Н. Бурбыгой заявил, что из числа участвовавших в нападении на штаб ОВС СНГ ему известны майор Невмержицкий и стрелявший по милиционеру майор Николаев.

С. Н. Терехов и его спутники ≪бросились к расположенному неподалеку зданию КПП-1 Штаба ОВС СНГ. Находившиеся там часовые С. Ф. Ганькин и С. А. Шелудков, ≪заперев входную дверь≫, успели выскочить из караульного помещения. Однако группа захвата взломала дверь и проникла на территорию Штаба. В этот момент один из нападающих открыл предупредительный огонь вверх, в результате которого была убитагражданка В. Н. Малышева, находившаяся в своей квартире в доме № 20, кв. 54А. Разоружив находившихся рядом с КПП часовых Д. М. Ворфоломеева и А. И. Юдина, С. Н. Терехов приказал троим членам его группы прикрыть их сзади, а сам с ≪Сергеем≫ и Усманалиевым устремился к Штабу. В этот момент на Ленинградском проспекте у КПП появилась патрульная машина ≪Москвич-2141≫, в которой находились лейтенант милиции В. А. Веретенников и старшина милиции В. С. Алексеев. Началась перестрелка, и С. Н. Терехов дал команду рассредоточиться.

Вместе с ≪Сергеем≫ и Усманалиевым он сначала проник на сопредельную территорию КБ имени Ильюшина, затем на базу ≪Авиатехснаб≫, а оттуда ушел на Ходынское поле.

Почти с самого же начала появились подозрения, что события на Ленинградском проспекте — это организованная Кремлем провокация. Дав им именно такую характеристику, А. В. Руцкой в интервью корреспонденту радио ≪Свобода≫ Марку Дейчу заявил: ≪Я знаю, что перед тем, как появиться у нас, в Белом доме, Терехов встречался с руководителем управления ФСК по Москве и области Евгением Савостьяновым≫.

Деталь сама по себе немаловажная. Но о еще более важном факте 24 сентября на пресс-конференции поведал сам Е. В. Савостьянов. Он сообщил, что встречался с Тереховым накануне событий у штаба ОВС СНГ. ≪Встреча состоялась в 17.15 на Конюшковской улице (рядом с Белым домом)≫. Что же привело Е. В. Савостьянова на эту встречу? Оказывается, ему стало известно, что в ближайшее время со стороны Союза офицеров возможны какие-то ≪акции≫. Поэтому он направился к С. Н. Терехову с ≪предложением взять на себя обоюдные обязательства, чтобы до 9 часов (конец заседания Военного Совета в Белом доме) никаких акций не предпринималось≫. С. Н. Терехов дал ≪слово офицера≫. На 21.00 они договорились о ≪повторной встрече≫. Однако, ≪когда в 9 часов Савостьянов с группой подъехал к Белому дому, то вышедший навстречу человек сказал, что С. Терехов со своими людьми уехал в штаб ОВС на Ленинградский проспект≫.

С. Н. Терехов подтвердил факт встречи и уточнил, что приглашение на нее получил от члена Союза офицеров Виктора Юрьевича Кузнецова. Последний не только привел его к Е. Савостьянову, но и присутствовал во время разговора.Подтвердил С. Н. Терехов и то,что в ходе встречи Е. Савостьянов обратился с предложением ничего в ближайшее время не предпринимать. Однако никаких обещаний он не давал и о новой встрече не договаривался.

Из материалов Комиссии Т. А. Астраханкиной явствует, что ≪встреча проходила без санкции руководства Верховного Совета Российской Федерации, и. о. Президента Российской Федерации Руцкого А. В. и назначенных им министров обороны, безопасности и внутренних дел Российской Федерации≫. Более того, С. Н. Терехов никого не поставил о ней в известность после того, как вернулся в Белый дом.

В выступлении Е. В. Савостьянова есть еще интересная деталь. Оказывается, ≪через две минуты≫ после того, как он снова появился у Белого дома, выступавший на митинге В. И. Анпилов заявил, что ≪Союз офицеров взял штаб ОВС СНГ и надо спешить на помощь≫. Касаясь этого факта, К. И. Кобец в своем выступлении на пресс-конференции не только приводил его как доказательство участия Союза офицеров в нападении на штаб, но и отмечал, что сообщение о том, что ≪здание ОВС СНГ взято≫ прозвучало в ≪Белом доме≫ тогда, когда ≪бой только что начался≫. Когда же прогремели выстрелы на Ленинградском проспекте?

Из приведенного ранее интервью коменданта здания штаба ОВС СНГ явствует, что это произошло около 22.00. Б. Ельцин утверждает, что нападение было совершено в 21.10.В пресс-релизе, распространенном ГУВД Москвы, говорится, что инцидент произошел ≪в 21 часов 05 минут≫. По заявлению Президиума правительства и сообщению Интерфакса, выстрелы на Ленинградском проспекте прогремели в 20.50.

По всей видимости, в 20.50 машина с группой С. Н. Терехова остановилась у бензоколонки, а в 21.05—21.10 произошло нападение на Штаб ОВС СНГ. По свидетельству В. И. Анпилова, за несколько часов до инцидента на Ленинградском проспекте к нему в сопровождении начальника штаба Союза офицеров ≪Черновила≫ (Е. А. Чернобривко) подошел С. Н. Терехов и сказал: ≪Получено задание захватить штаб армий СНГ. Прошу об этом никому не сообщать≫, а затем в определенное время ≪объявить по громкоговорящей установке, о том, что мы пошли на штурм и просим помощи≫.

Воспоминания В. И. Анпилова перекликаются с воспоминаниями его заместителя по ≪Трудовой России≫ Бориса Михайловича Гунько - с подобной просьбой в тот вечер С. Н. Терехов обратился и к нему.После этого Б. М. Гунько встретился с В. И. Анпиловым и они договорились о совместных действиях.

С. Н. Терехов признал факт подобного разговора с В. И. Анпиловым и уточнил, что он состоялся примерно в 15—20 минут девятого, ≪минут за пять≫ до отъезда на Ленинградский проспект.

По утверждению В. И. Анпилова, его выступление имело место в 19.00, Б. М. Гунько относит этот эпизод к 20.00, из слов Е. Савостьянова получается, что Б. М. Гунько появился у микрофона около 21.00, корреспондентка ≪Советской России≫ Г. Ореханова относит его к 22.00.

Кому же верить?

Прежде всего следует исходить из того, что рассматриваемый эпизод произошел тогда, когда у стен Белого дома еще шел вечерний митинг. Обычно он заканчивался в 21.00. Кроме того, заслуживает внимания приведенное свидетельство Е. Савостьянова о том, что он прибыл на Краснопресненскую набережную к 21.00 и ≪через две минуты≫ после этого прозвучало сообщение о взятии штаба ОВС СНГ. Это совпадает с утверждением И. Иванова о том, что заявление Б. М. Гунько появилось в эфире за несколько минут до трагедии на Ленинградском проспекте.

Призыв Б. М. Гунько ≪сделал свое дело≫. По некоторым данным, на него откликнулось примерно 200 человек, но до Ленинградского проспекта добралось немногим более трети. Они собрались ≪на зеленой полосе (бульваре) посередине Ленинградского проспекта и стали скандировать: "Банду Ельцина под суд", а потом петь революционные песни≫.Видимо, из их числа и были те восемь арестованных, которых первоначально обвиняли в нападении на штаб ОВС СНГ.

Этого организаторам провокации было недостаточно. Поэтому уже ночью ≪в половине второго≫ ≪надрывной женский голос≫ через ≪мегафон РКРП≫ снова обратился с призывом отправиться на помощь товарищам к штабу ОВС СНГ. Если В. И. Анпилов и Б. М. Гунько сообщили о нападении
на штаб ОВС СНГ за несколько минут до самого инцидента, то, по утверждению Ю. М. Воронина, в средствах массовой информации первое сообщение об этом появилось уже в 20.50. Факт, свидетельствующий, что события 23 сентября на Ленинградском проспекте — это провокация, организованная Кремлем.

Подобный же характер имеет и прошедшая в тот вечер по радио и телевидению информация о задержании С. Н. Терехова ≪через пару часов после неудачного нападения на штаб≫ ОВС СНГ, то есть около 23.00, якобы на основании фоторобота.

Между тем, по утверждению Е. В. Савостьянова, сделанному утром 24 сентября, С.Н. Терехов был арестован в ночь с 23-е на 24-е, причем не по фотороботу, а во время нападения ≪на Главное разведывательное управление Генерального штаба≫.

Отрицая факт нападения на ГРУ, С. Н. Терехов позднее признал, что действительно был арестован ночью ≪на одном из военных объектов≫ недалеко от Штаба ОВС СНГ. По его словам, он оказался на территории этого ≪объекта≫  случайно. Пробираясь в темноте, наткнулся на какой-то забор, перелез через него с двумя товарищами, а когда понял, что попал не туда, уйти обратно не сумел, так как повредил правую руку.

По сведениям, полученным Н. Бурбыгой, С. Н. Терехова арестовали возле здания ГРУ в час ночи. О том, что его арестовали ≪через четыре часа≫ после инцидента на Ленинградском проспекте, то есть уже за полночь. Следовательно, версия о задержании С. Н. Терехова около 23.00, причем на основании ≪фоторобота≫, тоже свидетельствует о причастности Кремля к организации провокации на Ленинградском проспекте.

В связи с этим нельзя не отметить следующий факт. Выступая 1 октября на переговорах в Свято-Даниловом монастыре, Ю. М. Лужков сообщил, что еще 22 сентября,≪в 9.15 вечера≫ ему позвонил К. И. Кобец и, сообщив, что ≪получил информацию о готовящемся нападении довольно большой группы вооруженных людей≫ на Штаб ОВС СНГ, попросил у него ≪помощи силами милиции≫ для усиления охраны этого объекта.

Таким образом, в то самое время, когда С. Н. Терехов, если верить газетам, еще только обсуждал вопрос о походе на Штаб ОВС СНГ, генерал К. И. Кобец уже готовился к его встрече.

То, что события на Ленинградском проспекте были спровоцированы,не вызывает сомнений.

Кто же их инициировал?

24 сентября генералы А. М. Макашов и М. Г. Титов, а такженачальник штаба Союза офицеров полковник Е. А. Чернобривко заявили журналистам, что Верховный Совет не имеет никакого отношения к нападению на штаб ОВС СНГ. В тот же день подобное заявление сделали Р. И. Хасбулатов и А. В. Руцкой. Oт причастности к этой истории отмежевался и В. А. Ачалов, он заявил, что нападение на штаб ОВС СНГ С. Н. Терехов организовал ≪самостоятельно≫.

Это С. Н. Терехов подтвердил не только на следствии, но и сразу по выходе из тюрьмы в газете ≪Гласность≫. Между тем, в беседе с Oстровским, Станислав Николаевич ответил: ≪А что я еще мог сказать?≫. Однако на вопрос, кто же отдал приказ, отвечать отказался: "еще не пришло время".

Таким образом, вопрос о том, чей приказ выполнял С. Н. Терехов, остается открытым.